Напечатали мои стихи в родном Екатеринбурге.
Мои стихи в интернете
Мои стихи на ресурсах "45-я параллель" и "Поэзия.ру":
.
В небе над Москвою, в вышине,
так что не увидишь ни в бинокль,
ни в кулак, ни в телескоп (во сне,
может, кто-то, испустивши вопль,
вдруг увидит) в головах народов
среди клякс, подтёков и разводов,
среди птичек, тучек и дождя,
между запятых, тире и точек,
между солнушком с луною, ни гвоздя,
ни прищепки даже не найдя –
сам собою держится крючочек,
мировых ветров презрев поток:
а на нём висят, чтоб было страшно,
с золотым околышем фуражка
(козырьком копируя восток),
да колючей проволки моток.
* * *
".... y en la chaqueta una cuchara muerta." *
Случилось как-то в поле, где-то в поле
под небом в журавлях, на вольной воле:
картошку извлекая из земли,
с молитвою святой перемежая
мат-перемат, средь клубней урожая
хохочущего воина нашли.
Где времена в дымах сражений веки
смежали гневно, где сбивали вехи,
любой ценой взыскуя срам побед –
всё пристальнее даль, всё ядовитей,
по щучьему велению событий
из прошлого в себя дороги нет.
Но божий дар, и божий вздор – всё шутка,
хохочет череп воина, и щука
дурной улыбки проплывает сквозь века;
зубастая, и лезет всё в бутылку,
и всё невмочь ей обуздать ухмылку,
всё хочется ей корчить дурака
в краю родном, где победивший плачет,
опалы ждёт, следы геройства прячет,
боясь прогневить вставших за спиной:
чтобы, из грязи в князи, в страшной давке
они, отдав команду, вышли в дамки –
любой ценой, любой чужой ценой.
Ещё со школьных лет в глубинах ранца
таился жирный сумрак, а пространство
набухло, как вертящийся синяк.
Погоды бред, подверженный морозу –
одическая дань её склерозу,
и хохот черепа беззвучен, сир и наг.
__________________________
(исп. ) "… а в гимнастёрке нашли мёртвую ложку". Сесар Вальехо
1985
* * *
из предбудущих дней, издалёка.
Это значит, я шёл по весне,
как слеза, сквозь небесное око.
Это значит, меня обрели
в золотой синеве, в благостыни.
Что с того, что в земной пыли
отражаю я небо поныне?
И конечно же, времени нет,
и не надобен паспорт небесный,
про который здесь тысячи лет
лгали в церкви и страшной, и тесной.
И сейчас я, как в детстве, проснусь,
чтоб смешаться с толпой под сурдинку.
Но сюда – быть любимым – вернусь,
потому что запомнил тропинку.
2014
Античная записка. 1994 год. Останкино
Я в дырах времени застрял, и тяжело я
пил белый свет: безумное былое,
опять горчишь ты сладко на устах.
В краю цветов, где не нужны одежды,
мы боль познали, потеряв надежды
и плачущее яблоко в кустах.
Но знание сошло на нас как милость:
с небес, из рая, к нам звезда скатилась
и на ресницах дорогих блестит.
Безумное моё, прими за шалость
всё то, что, как во сне, со мной свершалось,
и чувствам возврати горючий стыд…
Мой концерт на прошлой неделе. Одна из песен, любительская запись.
Новая книга стихотворений. Путешествия души, вещность, время
Продолжение книги "Жамэ". 2010. Каждый новый пост приближает к началу книги.
Книга "ПАЛЬТО НА ДВОИХ" 2009. находится ЗДЕСЬ
Борис Головин
(БЫТОВЫЕ ЗАПИСКИ ИДИОТА)
книга стихотворений 2010 A.D.
Идиот (греч. idiotes) - букв. отдельный, частный человек. В древней Греции - человек, не принимавший участия в выборах, частное лицо.
* * *
Ах, бабочка сонного рая,
сквозь пламенный зев бытия
впорхни же мне в душу, играя -
я знаю, что ты это я.
Отдай свои крылья. За это
получишь ночные глаза -
сквозь них видишь зиму и лето,
а утром их застит слеза.
Ах, нет! Не спеши! Эти крылья -
да как же они хороши! –
знакомы мне, и не забыл я
их треск на пороге души.
.
ОБЛАКО В КОЖАНОМ ПАЛЬТО
Я русский бы выпорол только за то,
что на нём сочинял Маяковский.
Весь мир в зеркалах, и в лазурной извёстке
испачкан бел свет: в импозантном авто
по небу плевков и окурков летит
довольный собою, изящен чертовски,
отца всех народов пиит.
У здания с надписью: ОГПУ -
с табличкой, чуть ниже - ПОЭЗИИ - ловко
авто тормозит, и Асеев с винтовкой
встречает хозяина, тыча в толпу
прикладом, лупцуя за совесть и страх,
чтоб друг пролетариев и маршировки
шажищ не умерил размах.
Парадные двери ощерили пасть,
ждут фанаты, волнуясь, как море -
ревут стихоплёты, ругаясь и споря,
стишатами делятся всласть;
сквозь шестидесятников сложно пробиться -
автографа клянчат и в кадре запасть
всё силятся, вытянув лица.
В.В. входит в двери, в сладчайший уют:
там Агранов с братвою чубарой
под синим сидит абажуром с гитарой;
там жрут ананасы, там смачно жуют
эх! рябчиков, льют в стопари
коньяк спецпайковый, там режутся яро
в покер до самой зари.
(Их речи – весёлый и праведный суд.
С зарёй на работу уйдут).
Ах нет же, В. В. нынче занят, друзья -
обождут и коньяк, и картишки;
под Лениным вычистив смокинг парижский,
мигнув отражению в зеркале: "Я
ведь правда красивый?" – фуражку надев,
гламурный, идёт он, марая афишки
вечным пером в стае дев.
(Как противны знакомые лица!
Он в Политехнический мчится).
Там стихами он души чеканит в синяк,
чтоб ни время, ни мода не стёрли -
пусть крепит у проклятого мира на горле
заскорузлые пальцы бедняк!
Мы научим его, как смеяться и петь,
как мещанский повыдергать с корнем сорняк,
и как, тачку толкая, хрипеть.
(Гумилёва сегодня ведут убивать.
Набокову снится в Россию кровать).
Весь он в будущем, весь он - громовая речь:
сладко слову придумывать муки,
на рамцы его ставить и даже, со скуки,
папиросным окурком прижечь.
Весь он в будущем - дум распрекрасных гонец:
вот он, в камень обряженный, вытащил руки
из карманов штанин, наконец.
(Речка. Вторая. Тифозная яма.
К ней по земле волокут Мандельштама).
В. В. на "Renault" серой масти летит
с милой Лилей по небу. И обмер,
ткнув клешнёй в козырёк, вышний опер.
Сельский пьяница видит, да не разглядит:
"Глянь-ка, антанабиль!" – Где? – "Да в небе, дурак!" -
"Не сыграть ли нам вечером в покер?"
Ночь на небо набросила мрак.
(Гвалт этапа. Собак злобный вой.
Бродского в ссылку уводит конвой).